Но наши чувства стремятся пробиться в область социальных отношений, в область общепринятой логики рассуждений, обозначенной еще Аристотелем в его силлогизмах. Это необходимо, чтобы объяснить своему коллеге, другу мотивы своих поступков, а с другой стороны чтобы, возможно, скоррелировать свое чувственное восприятие мира с разумением близких вам людей, чтобы соотнести ваше чувственное восприятие с более объективной картиной мира окружающих.

Когда, например, пропалывая грядки, к концу рабочего дня это чувство несправедливости вырастает до ощутимых размеров: - "сорняки, какой в них толк, а приходиться тратить на них столько времени и сил", то в этом проявлении чувств с вами будут единодушны все земледельцы. Но абстрактный философ может диссонирующе возразить и сказать, что это нравственная окраска этого чувства относительна, "с позиции сорняка несправедливо, что его вырывают из земли, он имеет такое же право на жизнь как и возделываемая человеком культура", т.е. он будет утверждать относительность понятий "справедливость", "нравственность".

А давайте взглянем на эти страсти вокруг "прополки" с третьей точки зрения, например, посмотрим на земную "грядку" откуда-нибудь с центра нашей Галактики. Справедливостью теперь будет успешное и быстрейшее возрастание разума на Земле. Естественно, что сорняки препятствуют успешному восхождению разума человека, отнимая у него ресурсы, сами не представляя никакой эволюционной перспективности с позиции Разума. И вся философствующая "относительность" о нравственности летит в тартарары.

Каждый наш поступок это шаг вперед или назад к достижению человечеством состояния богочеловека, когда направление течений процессов во Вселенной будет подчинятся знанию и воле человека. Но чтобы достичь этого состояния, человечеству необходимо пересечь этап искушения материальными никчемными безделушками, вытесняющими из культуры сознания действительные ценности, поглощая на себя ресурсы времени и пространства.